| Японская легенда ЖЕНИХ И НЕВЕСТА ЗВЕЗДНОГО НЕБА Шокуо, дочь Солнца, жила со своим отцом на берегу серебряного небесного потока, который мы называем Млечным путем. То была прелестная девушка, грациозная, красива собою, и глаза ее были кроткие, как глаза голубя.
Ее отец Солнце был очень огорчен, что Шокуо не желала делить радостей с другими дочерьми воздуха. Кроткая печаль, казалось, покоилась на ней, но она никогда не уставала заботиться о счастье для других: так, особенно прилежно работала она за ткацким станком. Благодаря высокому искусству, которого достигла она в тканье, она получила прозвище принцесса-ткачиха.
Ее отец, Солнце, думал, что самое лучшее будет выдать ее замуж. Тогда, конечно, вся любовь, которая тлеет теперь, вспыхнет ярким пламенем и согреет все ее существование, и задумчивый, тихий дух, который угнетает ее, удалится прочь.
И случилось, что вблизи них жил добрый, честный пастух, который сгонял своих коров на берег небесного потока, и король Солнца порешил выдать дочь за этого пастуха, Кингена, потому что он надеялся обеспечить их счастье так, чтобы они могли не нуждаться.
Каждая звезда своими лучами выразила свое согласие на то, и большая радость была в небесных высотах. Глубокая любовь связывала Шокуо и Кингена, и когда пробудилась эта любовь, Шокуо оставила свои прежние занятия.
Ткацкий станок был заброшен, и принцесса смеялась, танцевала и пела с утра до вечера. Король Солнца был очень огорчен, потому что он не предвидел такой быстрой и резкой перемены. Гнев засверкал в его глазах, и он сказал:
- Кинген, наверно, причина тому; так я отправлю его на противоположный берег небесного потока.
Когда Шокуо и Кинген узнали о том, что они должны расстаться и что они отныне по королевскому повелению могут видеться только раз в году - на седьмой день месяца, сердца их опечалились. Прощание их было очень горькое, и крупные слезы сверкали в глазах Шокуо, когда она произнесла своему возлюбленному супругу последнее «прости». По повелению короля Солнца собрались милиарды сорок и, распростерши крылья, образовали мост, по которому Кинген перешел небесный поток.
В тот самый момент, как Кинген ступил на противолежащий берег, сороки с громким стрекотаньем рассеялись и оставили бедного Кингена одиноким изгнанником. Печально взирал он на несчастную Шокуо, которая стояла теперь на пороге их покинутого дома. Медленно для нее потекли последующие дни; Кинген пас своих быков, а Шокуо снова взялась за ткацкий челнок.
Король Солнца радовался трудолюбию дочери; а когда ниспадала ночь, и небо сияло бесчисленными огоньками, любящие молодые супруги выходили на берег небесного потока и манили друг друга нежно и с любовью, в то время как каждый из них молился, чтобы день их свидания приблизился скорее.
Долгожданный день наступил, наконец, и сердца обоих несчастных исполнились страхом, как бы дождь не воспрепятствовал их свиданию, потому что серебряный поток, во всякое время склонный к приливу, мог смыть птичий мост. День наступил, наконец, безоблачный и светлый; он поднялся на полдень вверх и опустился к вечеру тихо-тихо, и тогда зажглись все небесные лампады.
Когда ночь наступила, собрались сороки, и, дрожа от страха, Шокуо перешла по нежному мосту и бросилась в объятия возлюбленного мужа. Ее счастье было подобно счастью увядшего цвета, когда дождевая капля коснется его, но скоро приблизилась минута разлуки, и Шокуо печально перешла по мосту обратно.
Годы сменялись годами, и поныне встречаются они, переходя через небесный поток на седьмой день седьмого месяца, исключая день, когда дождь переполняет серебряный поток и делает переход через него невозможным. Надежда на постоянное соединение наполняет сердца возлюбленных и подобна приятному благоуханию и любимейшим грезам
|
